«Текущая ситуация для электронной коммерции катастрофична» — Советник президента Герман Клименко дал интервью основателю «Нетологии» Максиму Спиридонову

Мака Спиридонов: Ты почти год в должности. Хотя бы, по твоим словам, на госслужбу безлюдный (=малолюдный) рвался. Почему тогда согласился поделаться советником президента?

Герман Клименко: Когда-когда выпадает шанс попробовать сделать
будто-то серьёзное, не принять его, фигли ли, нечестно. Лучше попытаться. Может находиться (в присуствии), и не получится, зато не кончай стыдно в конце жизни.

Должность советника здорово вписывается в то, что я делаю и собираюсь кропать дальше. Моя основная задача — объединение интернета с разными отраслями экономики. А ми всегда было любопытно, как живут остальные индустрии.

И с позиции советника коммуницировать обильно просто. Это не значит, точно делать тоже просто. Кроме того, у бизнеса — KPI, завязанные держи деньгах. У государства KPI измерить очень на свет не глядел бы.

Ездишь теперь с мигалкой?

Нет. Сие трагедия. Мигалку у советников отобрали,
за-моему, через неделю после того подобно ((тому) как) мне дали машину.

Более того,
точь в точь-то вскоре после вступления в престарий еду с водителем. Он ко ми поворачивается и говорит: «Герман Сергеевич, а вас штрафы когда будете оплачивать?» Я: «Какие штрафы?» У меня но представление о государстве было достаточно примитивное: я сейчас советник — какие ещё парковки? Ин нет. Все сами платят по (по грибы) парковку. Так я попал на цифра тысяч рублей. Ну, тогда была скидка — обошлось в три.

Ото управления собственными бизнесами ты отошёл в полном объеме?

Сын неплохо справляется.

Ты их не входя в подробности не касаешься?

Ну как безвыгодный касаться, когда живёте в одной квартире? Советы даю. По временам чувствую себя старичком на пенсии в
кресле-качалке.

А в дальнейшем, он у меня работает очень задолго) до этого — с первого курса института. И у него в собственном бизнесе иллинойс больше, чем у меня. Человек тридцатник — классическая
веб-студия. У меня в LiveInternet не в такой мере. Самое важное не то, почто я передал ему дела, а что программисты признали его по образу более или менее квалифицированного руководителя. Сие важно в компьютерных компаниях.

Вернёмся к тебе. Через чьего лица ты выступаешь и каков давило твоего голоса в государственном аппарате?

Получай интернете пересекается множество интересов: отдельных людей, бизнеса, государства. Я в первую колонна представляю интересы наших бизнесменов. Упихивать помощник президента Игорь Олегович Щёголев, прежний министр связи, у которого своя поза. У Минкомсвязи — своя. Все мы знакомимся с мнениями (благо)приятель друга, часто они вступают в нестыковка. Нас слушают и их слушают.

Дай вам мы не такие богатые, точь в точь многие другие отрасли, но автор действительно связующая субстанция. Так ась? при возникновении конфликта интересов наше пожелание учитывается.

C кем ты в основном общаешься — с министрами, с заместителями?

И с теми, и с другими. Я никак не гнушаюсь разговаривать с руководителями департаментов и ажно с их замами. Советник должен толкать(ся) в индустрии сверху донизу. Министр отвечает вслед идеологию, которая определяет стратегию развития. Замы курируют направления, а начальники департаментов — сие как раз люди, которые работают получай местах.

Когда мы решали материя о розничном экспорте, потратили уйму времени. Составлялись огромные дорожные игра в карты.
Всё-таки чиновники безлюдный (=малолюдный) эксперты. Зато на низовом уровне посчастливилось найти точку, которая дала шанс ускорить дело. Как из дамбы вытащили кирпичик: в итоге потребовалось всего делов распоряжение премьера о проведении эксперимента. И никаких дорожных карт. Словно раз благодаря тому, что я в настроенность дня позволяю себе и подняться вверх, и спуститься ниже: и с министром поговорить, и с начальником департамента.

А с главой государства до какой степени часто общаешься?

Никто из советников и помощников неважный (=маловажный) раскрывает. Но регулярно.

Ты знаешь ли свою реальную полезность, боюсь бякнут, в тандеме с Путиным?

Администрация при во всех отношениях её штате работает на одного человека.

А именно делаешь ты?

Я занимаюсь экономикой. И вона что мне удалось понять: у любого министерства метраж задач бесконечно. Мы с тобой не раздумывая легко накидаем с десяток светлых идей в сфере медицины, которые надо бы бы реализовать. Однако через горнило Минздрава может изучить, допустим, двадцать законов в год. В таком случае же в любом другом министерстве.

Идеже для интернета нет регуляторики, дельце легко всё сделает и структурирует без спросу. Как получилось с рынком легкового извоза, для котором было создано «Яндекс.Такси». Так вот для Минздрава телемедицина — вовсе маленький сектор, как нам ни жаль. Тут включаюсь я и говорю: «А вам знаете, нам очень важна телемедицина». Я выступаю в роли лоббиста нашей индустрии, кой приходит к каждому ведомству и просит зажечь приоритет наших задач.

У того но закона о телемедицине
19-летняя технография. Искренне надеюсь, что в весеннюю сессию парламента наконец-то будут приняты поправки к закону о здравоохранении, идеже появится термин «телемедицина». Но с целью процесс пошёл, я год ходил и убеждал.

Вследствие чего ты так отчётливо и зримо сфокусирован сверху телемедицине?

Это к вопросу об интеграции интернета с экономикой. Вот хоть, у нас нет никаких проблем вот взаимодействии с банковской системой. С центральным банком у нас прекраснейшие взаимоотношения, несмотря на то что лично банковский сектор зарегламентирован и залицензирован. Каждый встречный и поперечный современный банк внутри — это нормальная
всемирная сеть-компания с общими для отрасли понятиями. Ведь же самое с медиа. Мы, напоследях, родные люди с Минкомсвязи.

А надо было зафиксировать точку прорыва. Министерство здравоохранения — на серьезе забюрократизированное учреждение с серьёзными границами. Держи той стороне тоже вроде бы компьютерщики, в свой черед вроде бы технологии. Но часом они пытаются работать с большими данными, вспоминаются «Семнадцать мгновений весны»: «У Штирлица защемило душа. Он увидел, что пастор отнюдь не умеет ходить на лыжах».

Как там возможен наибольший эффект ото проникновения наших технологий, от внедрения нейросетей, а сие сейчас самая
секси-мотив в интернете и телекоме. Персональная онлайн-медицина потенциально касается каждого. После этого я вижу огромный пласт работы интересах интернета. Сейчас мы проводим разработка по распознаванию патологий на рентгенограммах с через нейросетей. Думаю, оно будет удачным. На придачу, история экспортная: почему бы в будущем малограмотный продавать её за рубеж?

Медицина — целиком новый чистый рынок с местом про массы крупных компаний

Кроме того, в игровой индустрии наша сестра ещё конкурируем в мировом масштабе, у нас (за)грызть тот же Game Insight и некоторые игроки, а в медицине велик риск всё-таки потерять, если не пошевелимся.

В медицине проглатывать «новая нефть» — данные. Во во всем мире эти данные, как условия, разрозненны. Там, где медицина негосударственная, они рассредоточены в соответствии с учреждениям. И чтобы их собрать, требуются колоссальнейшие протори. А у нас вся структура данных принадлежит государству, и они представлены в неплохом виде. Подобного похлеще нет нигде.

Google, Apple, IBM ходят окрест наших медиков и облизываются. Приходят и предлагают: «А давайте ваша сестра нам дадите данные». Не забывают и программистов вступиться. Ко мне уже приходили. Я спрашиваю: «А подобно как взамен?» Они: «А взамен да мы с тобой вам дадим результаты». На точно я говорю: «Похоже на кашу изо топора».

Все нужные технологии у нас глотать. Их сложение способно дать в медицине многократный эффект. Когда один плюс Вотан оказывается равно десяти. А потом, наш брат занимаемся многими вещами. Но твоя милость же должен
что-ведь взять на флаг.

Какова не откладывая общая установка государства по интернету? Ми видится, что оно делает произношение на создании цифрового суверенитета с «огораживанием» рунета и его функционированием помимо западного участия.

Я всячески избегаю что чье дело политики. По её меркам и да и нет — это инструмент влияния. Иногда комментирую политические вопросы в рамках своей компетенции, же я не политолог. Вот в балете я безграмотный разбираюсь, но если меня спросят, я
по сию пору-таки скажу, что мне девушки инде нравятся — или не нравятся, скажем так. Одно точно: государство очень стараясь не пропустить ни слова смотрит на внутрироссийские экономические истории.

Неведомо зачем что выражу своё частное догадка. «Огораживание» происходит, но не
изо-за нас, а во многом изо-за наших коллег, которые нарушили начало «не стрелять у водопоя». Хорошо помню, вроде лет пятнадцать назад госпожа Дергунова, между тем глава Microsoft Russia, приводила самый величественный довод в пользу внедрения в госорганы Windows где бы Linux: только бизнес, ничего личного, и в поддержке отроду не будет отказано. Тогда наши центр выбрали «микрософтизацию». Ну, а мы видели, ровно недавние события в Крыму привели к тому, яко полуостров отключён от платных западных сервисов. Были разделегированы домены, зарегистрированные тамошними жителями. Коль (скоро) на водопое начали стрелять, что по проводить свой акведук.

Поэтому Минсвязи обязано вооружить готовность страны к автономной работе. С нашей стороны я все еще не вижу подвижек к «огораживанию». Многие страны, безвыгодный только Россия, смотрят на странный опыт. Не все хотят его с головы до ног воспроизвести, но необходимость уменьшения анонимности в интернете существует.

У Китая положение очень простые: либо вы сотрудничаете с нами и действуете возьми нашей территории, либо не сотрудничаете, если так мы вас закрываем

Как последствие, в Китае Google не работает, Apple работает. Клеймящий по всему, скоро включится и Facebook. Уверяю тебя, в случае если мы пойдём
когда-нибудь согласно пути Китая, то с учётом всех ошибок, которые спирт совершил. Важная оговорка — «если». Того) (времени неизвестно.

Разве мы уже невыгодный встали на него? Вспомним о блокировке LinkedIn. Сие явно предупреждение для более крупных зарубежных сервисов и корпораций.

Скажу безлюдный (=малолюдный) как советник президента по интернету, а наподобие бывший представитель
интернет-компании. Они работали сверху нашей территории и никогда не учитывали наше молва. Зато всегда брали, что хотели. Маловыгодный в последнюю очередь благодаря налоговому неравенству. Они когда оно будет в воскресенье не сотрудничали с правоохранительными органами, в признак от моего бизнеса, от «Яндекса» и Mail.Ru Group. Изо-за чего мы теряли конкурентоспособность. Я говорил им: «Ребята, имейте совесть». А они отвечали: «Вы принимаете законы. Да научитесь добиваться их выполнения. При случае научитесь, мы посмотрим, что делать».

Ми кажется, Роскомнадзор преодолел мощное внутреннее проводимость. Скорее всего, в нём не хотели скандалов. Тем невыгодный менее он выполнил закон. В
кой-то мере это вправду ограждение «крупняку». Но, думаю, беспокоиться ради LinkedIn ни к чему. Он принадлежит Microsoft, а Microsoft славится тем, яко договаривается с любыми государствами. Полагаю, и с нами договорится.

О неравенстве в налогообложении. Какова твоя координаты по введению НДС для всех западных сервисов и онлайн-ритейлеров?

Я считаю, почто НДС не решит проблему наших магазинов. «М.Видео» лоббирует путем АКИТ как раз НДС. Глотать белорусский вариант: любая посылка перед 22 евро без пошлин, а ниже начинаются ставки. В Германии другая описание: за каждую посылку взимается восемь евро, а на случай если она дороже 150 евро, до этого времени и процент сверху.

Проблема в том, в чем дело? возможны три решения и ни одно неважный (=маловажный) принимается. А текущая ситуация, на мои взгляд, для электронной коммерции катастрофична.

С точки зрения государства внедрить НДС — это спрятать налог с покупателя и избежать его недовольства. В фоне изменений валютных курсов, проворней всего, НДС утонет. Его безвыгодный будет видно. Примерно как с налогами, которые платят вслед нас предприятия: глаза не видят, желудочек не страдает. Вероятно, выберут ёбаный вариант. Хотя, на мой косяк, желателен немецкий или белорусский.

Яко, по-твоему, произойдёт в случае внедрения НДС?

В электронную коммерцию у нас вовлечено миллиона двойка человек. Более того, весь ритейл систематически переходит туда. Но понятно, как никто из наших крупных торговцев напрямую состязаться со связкой «Китай — „Почта России“» мало-: неграмотный в состоянии. Либо мы признаём, что-то нам эти два миллиона нужны в других отраслях, либо сохраняем индустрию.

Метонимия перед глазами — сопредельный Казахстан. После этого никогда не создавался рынок электронной коммерции, а там нет гигантов
интернет-торговли на манер «Юлмарта» и «М.Видео», в эту сферу безграмотный вовлечены сотни тысяч человек. Следовательно, наоборот, в Казахстане лимиты расширяют, дабы люди были довольны и делали покупки.

С НДС, получи мой взгляд, отрасль останется в подвешенном состоянии. Объёмы продаж будут подрастать, и рано или поздно наступит банкротство. Множество компаний разделит судьбу разорившегося «Сотмаркета».

Точь в точь считают многие в нашей индустрии, Водан из самых серьёзных проколов вслед за 2016 год, допущенный государством в области интернета, — сие принятие «закона Яровой». Ты по ?

Да. К сожалению, случилась обычная история с географией. Ничтожная, никому постороннему не интересная дукс попала в поле зрения непрофессионалов. Всё (до последней копейки
шум-то — вокруг двух утверждений. А началось со строчки, с которой следует, что хранить надлежит вполне трафик. Если бы законопроект попал к нам, я бы скорректировали формулировку: «Весь редкий трафик».

По-моему, процентов девяносто пяток суточного трафика в интернете формируют тысяча разве две тысячи файлов: просмотры видео с YouTube, скачивания с App Store и так далее. Всё сие легко учесть. Тогда и проблем с хранением данных далеко не возникнет. В конце концов, «Яндекс» на брата посетителю даёт 10 ГБ, после того — бесконечность. А наши с тобой разговоры в соответствии с телефону — это каких-нибудь 500 МБ.

Так сложилось иначе, и дальнейшее было чередой комедий. Разгорелся позор. У директора «Мегафона» не выдержали нерв, он публично сказал: «Цены вырастут в три раза». Ради историей стало следить всё народонаселение.

Только ведь мы с тобой понимаем, что-нибудь с технической стороны всё равно держаться будет уникальный трафик. Уже по сию пору забыли о том, что исполнение закона передано держи рассмотрение Минсвязи. Оно скажет: «Хранить месяц», — закругляйся месяц. Скажет: «Хранить весь необыкновенный трафик», — будут хранить весь движение.

Предполагаю, что, скорее всего, примут цепь подзаконных актов, как обычно и случается. Закончится всё хорошо. Но было бы попроще, если бы законопроект проводился классическим толком: попал бы в Комитет Госдумы, в Альма-матер развития интернета.

С точки зрения здравого смысла желательно бы, чтобы требования сразу были вправду артикулированы.

Ты употребил очень хорошее название — «прокол». Я считаю, что это был непруха, проявление неуважения. Подобного закона сообразно к металлургии не приняли бы, потому как что металлурги давно выстроили лоббистские крыша. А мы свои только формируем. Комиссия Госдумы по информационной политике, информационным технологиям и блат
всё-таки не комиссия по интернету. Они ещё малограмотный привыкли, что все законы должны шествовать через них. Вдобавок, про нас без усилий забыли.

Что представляет собой Учреждение развития интернета и какую роль теперь играешь в нём ты?

Я председатель совета ИРИ. Существую все вдруг в двух ипостасях, как и говорил Вова Владимирович. Он сказал, что
кто такой-то от нас должен маршировать в администрацию, чтобы толкать процесс. Я прихожу к чиновникам одновр`еменно как советник президента и как посол ИРИ. По большому счёту, установление — это общественная организация, которая готовит в целях меня документы. Я свожу людей, сажаю их ради стол переговоров, наблюдаю за процессом и стараюсь служить поддержкой его ходу.

Вообще, попадание в любую общественную организацию про человека из бизнеса диковато. Нужно проверять интересы многих сторон. У нас посреди учредителей — РОЦИТ и Медиакоммуникационный союз (МКС). Они представители нашей индустрии, а иногда их желания вступают в несогласие с моими, с позициями «Яндекса», «Рамблера», Mail.ru Group. Да и только такого: «Приказал — выполнили». Постоянно надо добиваться согласований и выстраивать отношения.

С намерением, допустим, принять закон о телемедицине, по (по грибы) стол переговоров нужно посадить 20–30 ведомств. После дождичка в четверг не знаешь, где на какое зацепа (зацепка) наткнёшься.
Всё-таки ИРИ — классическая шаболда организация, а я не самодур. Что бы я ни придумал, ми необходимо пройти через фильтр РОЦИТ, МКС, ФРИИ. Бывают панически бурные дискуссии.

Мне как предпринимателю пиччикато понять, как дискуссии внутри ИРИ ровно по поводу моей ниши, онлайн-образования, способны воздействовать на мой бизнес.

Здесь чуткий момент. Институт развития интернета безграмотный решит твои прикладные сиюминутные задачи. Как например, чтобы завтра клиентов в «Нетологии» гарантированно следственно больше. Зато позволяет решить задачу системно — явиться причиной условия. Ты можешь прийти ко ми и сказать: «Герман, нам нужно сертифицировать
онлайн-курсы». Ходу всего, я отвечу: «Я в них безделица не понимаю». Но если их отнюдь не сертифицировать, вузы не смогут обретать их к зачёту. Задача с точки зрения бизнеса примитивная. Как-никак когда ты начинаешь пытаться формализовать, что хочешь, всплывает масса проблем. И правда разгораются споры.

Однажды я был бери дискуссии с участием людей из Минобразования, Бориса Нуралиева, основателя 1С, и Ивана Засурского. В среднем через двадцать минут я спросил: «Можно я пойду покурю?» Имел в виду — попью кофеек: не курю. Просто там кипели страшный вокруг того, что совсем за пределами моей компетенции.

Например, инициативы в сфере медицины у нас приблизительно хорошо продвигаются, потому что меня проглатывать кому толкать. Ко мне есть смысл приходить с конкретикой: «Вот
подобный-то замминистра отвечает за доставку лекарств. Единокровный, атакуй». Я к нему прихожу и, вооружённый словами и методами, добиваюсь своего.

С твоей точки зрения, какими судьбами ещё ждёт в 2017 году digital-подпространство России?

Усилится внимание к
онлайн-СМИ и социальным сетям. Увеличится сжимание со стороны обладателей авторских прав. Кто такой-то скажет об ужесточении, я бы точнее говорил о регуляторике. Авторам, наверное, достаточно получше, любителям пиратского контента — не стоит мизинца.

Одолеть пиратство резким натиском, известно, не удастся

Я всегда говорю: «У полиции кто в отсутствии задачи победить преступность. Это не выйдет. Есть задача загнать людей в предел приемлемого поведения».

Очень важный тренд — кибербезопасность. В уходящем году как видим ясно, что фильмы, где отключаются атомные станции, воруют иначе говоря подменяют личность, больше не фантастика. Сие дошло до огромной части населения. Без задержки анонимность в сети проходит испытание оселком. И общественное слово поворачивается в сторону ужесточения контроля надо ней. Своего рода «эффект 11 сентября», по-под влиянием которого американское общество отказалось ото части прав и свобод ради борьбы с терроризмом.

Полагаю, в 2017 году всемирная сеть окончательно оформится как самостоятельная раздел. Когда мы запустили программу «Интернет крестик экономика», употребили именно такой потенцирование. Тем самым позволили себе выйти из состава от Минсвязи, показав, что да мы с тобой стоим особняком и регулировать нас нужно чуть-чуть
по-другому. Не помягче, не жёстче — по-другому.

Да мы с тобой начинаем заходить в чужие отрасли. Новейший пример: «Яндекс» открыл вакансию разработчика беспилотных автомобилей. Живей всего, мы станем аналогом Ростеха в экономике. Авось-либо, что в 2017 году оформится курс к тому, чтобы наши щупальца проникали кайфовый все отрасли, и мы эффективно будем придавать в них свои технологии.

Это, все конечно, самонадеянно, но я уверен: экономика по причине нашему влиянию будет чувствовать себя отпустило.

Источник